Да, одно бряцание вне любви. Ну а как это – в ней? Первое, с чем любовь, без которой ничто ничего не значит, связывается – это чувство. Не имею я права – как это пафосно! – ни на что, пока не дождусь – или не вызову – взмывания бабочек в животе! Но вот горячая волна вроде пошла и - что? Начинаются мучения – предмет любви не дается. Муза мучает, женщина изменяет и т.д.
Это величайшее заблуждение, что быть в любви обязательно надо с любовью. Или точнее сказать, что непременно надо в ней быть прямо и ею давить. И что от обратного - то есть, что с нелюбовью, быть в ней нельзя.
Но любовь может быть и с обратным знаком – как не любовь – разве нет? Ничего общего с ненавистью.
То есть, идя от нелюбви, как бы предоставляешь любви свободное место – и она не отказывается его занять. Куча примеров, начиная от Пушкина с его чем меньше женщину (читай музу, природу вообще) мы любим (проявляем любовные эмоции) и Чехова, который про его словам не садился писать, не будучи холодным как лед. Разве не шли они в любовь от нелюбви?
Идя от нелюбви, предполагаешь – и полагаешь – любовь. И никак не иначе. Идешь со стороны отсутствия – в себе и тем самым желаешь её, желаешь не романтически, а серьезно. Это – жизненная необходимость, самое глубокое намерение, а не эмоциональное чувство. И, когда она дается, просто не может не даться.
Идя от нелюбви идешь не от нелюбви ко всему вообще, а в частности от нелюбви к себе – по той или иной причине, которую сознаешь. То есть главное в таком подходе – работа сознания, сознавание по большому счету чего-то в себе, как недостатка, ущерба, чего-то что требует восполнения.
